Вслед за И.П.Павловым ориентировочный рефлекс часто называют рефлексом «что такое?». Этот рефлекс представляет собой комплексную реакцию (на уровнях моторики, вегетатики и активности ЦНС) психики на стимулы, воспринимаемые как новые, неизвестные.
Действительно, значимость неизвестного стимула потенциально может оказаться высокой, поэтому организму нужно «перестраховаться» и отнестись к незнакомому раздражителю с предельным вниманием.
Согласно принятой модели, образ (параметры) вновь воспринятого стимула сравнивается (на всех уровнях высшей нервной деятельности) с имеющимся в психике «следом». В случае наличия рассогласования между стимулом и «следом», возникает ориентировочная реакция.
На полиграмме такая реакция проявляется в изменении динамики всех основных параметров: КГР, плетизмограммы, дыхания.
По мере «привыкания» организма к стимулу, ориентировочная реакция угасает. Важно, что новизна стимула является «фонозависимой»: стимул, воспринимаемый как знакомый, в новых условиях, на фоне новой ситуации, может вновь характеризоваться как новый.
Ориентировочная реакция (точнее, ее начало – «настройка») является неспецифической: разные новые стимулы вызывают одни и те же изменения в организме, которые мы можем наблюдать на полиграмме. Затем разворачивается дифференцированный анализ стимула, связанный со специфичной активацией различных участков ЦНС.
В тех случаях, когда стимул, с которым «познакомился» организм, оказывается значимым и отрицательно валентным, на смену ориентировочной реакции приходит реакция оборонительная (защитная), формирующаяся на основе безусловного оборонительного рефлекса.
Безусловный оборонительный рефлекс также является многокомпонентной реакцией, и его проявления на полиграмме сходны с проявлениями ориентировочной реакции. Однако оборонительные условные реакции являются специфическими (вследствие специфичности стимулов, их провоцирующих), поэтому можно предположить, что у нас есть возможность различать ориентировочные и оборонительные реакции.
Вернемся к рассмотрению исследования А.Р.Лурия и О.С.Виноградовой. Напомним, что мы не осветили эксперименты, направленные на выяснение качественных различий в реакциях на различные стимулы.
В первых опытах все стимулы сопровождаются ориентировочными (неспецифическими) реакциями. Через 10-20 предъявлений стимула ориентировочная реакция на него полностью угасает. Теперь, если один из стимулов (в эксперименте Лурия и Виноградовой – стимул «скрипка») будет подкрепляться ударом током, у испытуемого разовьется оборонительная (специфическая) реакция на него.
О.С.Виноградовой и Е.Н.Соколовым было установлено, что ориентировочные и оборонительные реакции по-разному проявляются в реакциях сосудов руки и головы. Если сосуды руки в реакциях обоих видов сужаются, то сосуды головы сужаются в оборонительной реакции (на болевой стимул) и расширяются в ориентировочной.
Указанное явление позволило Лурия и Виноградовой увидеть, что ядро значимого семантического поля «скрипка» вызывало именно оборонительные реакции; стимулы, входящие в периферию поля, стали сопровождаться ориентировочными реакциями; нейтральные стимулы реакциями не сопровождались.
Продолжение опытов приводило к уже описанному явлению: значимое поле «сужалось», периферийные стимулы становились нейтральными, компоненты ядра – переходили на периферию поля. Соответственно изменялся и характер реакций на стимулы.
Таким образом, наблюдая реакцию по типу оборонительной, мы можем предполагать высокую значимость вызывающих ее стимулов. С ориентировочной реакцией дело обстоит сложнее: она может быть вызвана как новизной стимула, так и новизной контекста (ситуации) в которой стимул предъявляется, и, кроме того, может свидетельствовать о некоторой средней (промежуточной между высокой и нулевой) значимости стимула.
Заметим, что дрейф стимула из поля личностных смыслов в поле значений сознания испытуемого означает уменьшение значимости этого стимула. Вместе с тем, ускорение такого перемещения определяется значимостью стимула: угасание реакции на значимый стимул происходит медленнее. Следовательно, отслеживая миграцию стимула между областями сознания проверяемого посредством анализа соответствующих ей изменений интенсивности и характера реакций (ориентировочные или оборонительные), мы имеем возможность оценивать как «относительную», так и «абсолютную» ситуационную значимость стимулов теста. Изменяющийся от предъявления к предъявлению характер реакций на данный стимул, связываемый с понятием лабильности симптомокомплекса, определяется, по-видимому, преимущественно названной миграцией стимулов по оси значимости (близости к центру поля личностных смыслов).
Для полиграфолога более комфортной ситуацией будет, пожалуй, та, в которой значимость стимула можно будет определять только лишь по интенсивности реакции (количественный показатель), а не по ее качеству. Возвращаясь к факторам развития реакций по типу ориентировочных (новизна стимула, новизна контекста, средний уровень значимости стимула), следует указать на пути купирования таких реакций.
Очевидно, что ориентировочные реакции угасают со временем (с количеством предъявлений). Это, кстати говоря, еще один аргумент в пользу тезиса о необходимости изучать реакции испытуемого в динамике, на протяжении нескольких предъявлений одного и того же теста. Первые ориентировочные реакции в ответ на стимулы развиваются у проверяемого уже в предтестовой беседе. Обстоятельное обсуждение тематики вопросов и их конкретных формулировок до начала тестирования является одним из основных путей минимизации ориентировочных реакций во время записи полиграммы.
Далее, «ориентировочный удар» берут на себя, конечно же, жертвенные вопросы.
Возможность купирования ориентировочных реакций предоставляется нам также через управление контекстом, в котором будут предъявляться стимулы. Здесь главными приемами являются использование общих контрольных вопросов (в нашей терминологии – контрольных релевантных) и служебных тестов, построенных вокруг таких вопросов (ТОКВ). Контрольные релевантные вопросы (например, «Вы намерены солгать, отвечая на вопросы этого теста?»), с одной стороны, принимают на себя первые ориентировочные реакции, и, с другой стороны, помещают следующие за ними стимулы в нужный контекст. При этом, кроме всего прочего, происходит дополнительная актуализация динамических личностных смыслов проверяемого, т.к. общий контрольный вопрос отсылает «правдивого» проверяемого к контрольным вопросам, а «виновного» – к релевантным. Это обеспечивается тем, что обращаясь даже к одному из стимулов семантического ряда (причем не обязательно к центральному), мы, тем самым, работаем со всем рядом как с единым целым.
Еще один путь минимизации проявления ориентировочных реакций состоит в исключении из тестового ряда стимулов, которые тяготеют к периферийной области личностнозначимого семантического поля. Это – стимулы, которые, с одной стороны, не имеют непосредственного отношения к доминанте значимого поля, но, с другой стороны, не рассматриваются и как безоговорочно незначимые. (Примером таких стимулов могут быть вопросы, смысл которых не установлен четко: «Вы имеете какое-либо отношение к краже денег?» вместо «Вы совершили что-либо намеренно, чтобы деньги пропали?»).